Имя Дмитрия Павловича Плотникова замыкает хронологический список наших земляков, удостоенных «Золотой Звезды» за заслуги во время Великой Отечественной.
Из двухсот человек, живших в Молотовской/Пермской области, он отмечен высшей наградой государства последним. Указом президента Б. Н. Ельцина от 2 мая 1996 года ему присвоено звание уже Героя России.
Звезда через полвека
В марте 1944 года Красная армия брала Могилев-Подольский. Группа разведчиков под командованием двадцатипятилетнего капитана Плотникова пробиралась к берегу Днестра. Основные силы врага были сосредоточены в центре города.
– Тут мне и пришла мысль – форсировать реку, пока враг не подготовился, – вспоминал Дмитрий Павлович. – Мы, двенадцать человек, на утлой лодчонке… переправились на занятый фашистами берег в четыре захода.
Ширина реки была метров восемьдесят. Палили по нам из пулемета, но обошлось. Окапываться не стали, пошли вперед.
Справа лупит пулемет, слева из деревни немцы бьют из винтовок. Повернули к ней. Где по-пластунски, где перебежками, добрались до околицы. Фашистов выбили и заняли оборону. Четверо получили пулевые ранения. Более шести часов мы удерживали плацдарм, отразив четырнадцать контратак. А вечером к нам переправился батальон мотострелков.
…Звезда Героя за занятие того плацдарма зажглась на груди Плотникова, к тому времени уже полковника, только спустя пятьдесят два года, уже когда государство было другим. Засияла, оттеснив на кителе орден Александра Невского, три ордена Отечественной войны первой степени, два ордена Красной Звезды, два ордена Красного Знамени и пять наград от зарубежных стран!
Запоздание же самой ценной награды на полвека объясняется официально просто: форсируя реку, командир разведчиков не согласовал свои действия с вышестоящим начальством. А инициатива в армии бывает наказуема.
Так приходят в разведчики
Семья, где рос Дима Плотников, в селе Верхний Абзян была традиционно для Башкирии многодетной – семеро детей. Большое хозяйство не давало лениться: скотина, гуси, утки, пасека – пчелиная фабрика знаменитого башкирского меда. Глава семьи был в селе человеком уважаемым: кому письмо написать или с документом разобраться – это к Павлу Сергеевичу, он грамотный.
Дима после семилетки поехал поступать в техникум в Свердловск. Начал учиться в горно-металлургическом, но после первого курса перевелся в машиностроительный. Так бы и трудился на знаменитом «Уралмаше», но то ли вербовщик из Ленинграда был красноречив, то ли гены призвали к оружию (отец служил и в царской армии, и на «красном» броненосце, дядя – полный георгиевский кавалер), но в сентябре 1939 года Дмитрий добровольцем вступил в ряды Красной армии и был зачислен курсантом Ленинградского автомобильного училища.
А уже в мае 1941 года его выпускник лейтенант Плотников был назначен командиром взвода 34-го отдельного разведбатальона 34-й танковой дивизии Киевского особого военного округа. За двенадцать дней до начала войны в батальон прибыл командующий округом. Его слова врезались молодому лейтенанту в самую глубину сознания: «Если вы верите, что 178 немецких дивизий у нашей границы всего лишь отведены на отдых после французской кампании, вы не разведчики».
Насмотреться на нелюдей
…Черный день 22 июня начался с рвущего барабанные перепонки гула «юнкерсов», несших смертоносный груз на Киев и Житомир. Противоречивые приказы бросали разведбат то на юг, то на север, не сводя с противником. С немецкими разведчиками – четверо на мотоциклах – столкнулись уже к вечеру.
– Фашист, сидевший в передней коляске, открыл огонь. Пули защелкали по броне нашей головной машины, – вспоминал Дмитрий Павлович. – Я открыл ответный. Немец, раскинув руки, отвалился от пулемета. Этот первый убитый мною фашист потряс меня. Да, чтобы убить человека, надо в себе через человеческое переступить. Однако позднее, насмотревшись на зверства фашистов, я понял, что уничтожаю нелюдей.
На третий день войны лейтенант Плотников был ранен в спину вонзившимся осколком снаряда. Он сумел сам вытащить из своей плоти еще горячий металл и перевязал себя. Через день – новое ранение, но бой командир довел до конца.
– Не раз случалось у нас отчаянное и безвыходное положение, – так кратко характеризовал впоследствии Плотников первый, самый тяжелый год войны.
Наступление Красной армии на Запад, освобождение стран, занятых нацистами, встречи с союзниками и другие события последнего года ветеран описывал уже совсем с другим настроением. Хотя смерть по-прежнему витала в воздухе. Из десяти принятых командиром в августе 1944 года экипажей танков дошел с ним до Победы всего один. Часто вспоминал полковник о несостоявшемся бое в Чехословакии.
Убедить сдаться
– Мы вышли к селу Брежмицы проселками – 11 бронетранспортеров, четыре бронемашины, две противотанковые пушки и четыре миномета. В двух километрах от села наш дозор засек колонну неприятеля примерно в 13 тысяч немцев с шестью самоходками… Огонь они вели всю ночь. Под моим началом было меньше 130 человек. Перевес у врага стократный. Умирать в этот момент ох как не хотелось.
На рассвете майор Плотников отправил на переговоры с противником своих парламентеров. Те возвратились, и с ними трое немцев. Через переводчика Плотников обратился к старшему: «Зачем, герр майор, проливать кровь? Война закончена!» Тот упрямился: «Будем прорываться!»
Тогда командир разведбата разыграл спектакль. Со словами «Я вынужден вызвать подкрепление» раскрутил телефон-вертушку и, приложив немую трубку к уху, «обратился к начальству»: «Товарищ генерал, прошу две роты танков, артбатарею и пяток «катюш»… Через полчаса?..» После того как переводчик прошептал всё это майору на ухо, немец обреченно сказал: «Капитулируем».
«Когда колонна фашистов двинулась к условной черте, сердце у меня ходуном ходило – остановятся?.. – признавался впоследствии рассказчик. – Через полчаса вся колонна немцев двигалась к нашему штабу, спешившись».
Сапоги для американца
Здесь же, в Брежмицах, произошла встреча с союзниками – американцами. Особенно командир разведбата подружился с генералом Хелмиком. Следуя традиции обмениваться с союзниками подарками, Плотников попросил сапожника из разведбата сшить для американского генерала хромовые сапоги.
Хелмик пришел в восторг от такого и прислал русскому другу пистолет. Через месяц вышел приказ: контакты с союзниками прекратить.
О том, как батальон Плотникова в составе 6-й гвардейской танковой армии первым входил в Бухарест, писал в своей книге Константин Симонов. Рассказывал о разведбате Плотникова в своих мемуарах и Маршал Советского Союза, дважды Герой Иван Баграмян.
В 1945 году разведбат перекинули на восток, в Маньчжурию. Он и тут оказывался в авангарде: заняв город Мукден, уже майор Плотников стал его первым советским комендантом.
Во имя жизни
Армия осталась делом жизни Дмитрия Павловича. Окончив высшую офицерскую школу бронетанковых войск в Ленинграде, теперь подполковник Плотников принял командование батальоном Забайкальского военного округа. Военное кочевье, разъезды, меняющиеся квартиры делила с мужем Мария Калистратовна с двумя маленькими дочками на руках – не просто жена, а боевой товарищ, прикрывающий с тыла!
В 1960 году полковник Плотников был назначен военным комиссаром Коми АССР. Через семь лет возглавил военкомат Курганской области. В 1973 году уволился в запас, но деятельная натура просила работы. До своих семидесяти Плотников продолжал трудиться в «Курганавтодоре» инженером по гражданской обороне.
Пермяками чета Плотниковых стала уже после выхода главы семьи на пенсию, когда переехала к дочери. Переезд этот оказался омрачен трагическим событием: при посадке в автобус Мария Калистратовна получила травму и скончалась… Двадцать три года потом Дмитрий Павлович прожил вдовцом. Замкнуться в раковине горя не давало чувство личной ответственности за будущее молодежи.
Зачинатель династии
Истории бывалого разведчика все школьники слушали завороженно: Дмитрий Павлович был замечательным рассказчиком… Не все знали, что часть своей пенсии полковник Плотников переводит своей родной школе в Башкирии – на стипендии лучшим ученикам, а также в село Монастырщина – на содержание музея его дивизии.
На пенсии телевизору и тапочкам предпочитал удочку и корзину для грибов. Пока мог, огородничал (почти профессионально: еще в Кургане окончил курсы при сельхозинституте), а когда возраст уже не позволял, разбил грядки на балконе. Оттуда прохожих дразнили краснобокие помидоры, ярко выделялись и оранжевые головки его любимых бархатцев.
Фронтовик покинул мир в 2012 году в возрасте 94 лет. Он оказался зачинателем медицинской династии: его дочь Ольга Дмитриевна преподавала в фармакадемии. Дмитрий Валерьевич Антонов, доктор медицинских наук, главврач краевой детской больницы №15 – его внук.
Выбору профессии Дмитрия Валерьевича опять же поспособствовал дед. Профессор Гавриил Илизаров, руководитель прославленного Центра травматологии и ортопедии, приятель военкома, как-то лично устроил шестнадцатилетнему Диме экскурсию по отделениям. Так в сердце подростка поселилась тяга к хирургии.
Мария Паршакова
info@zwezda.su
